Конституционный суд в составе:
    Александру ТЭНАСЕ, председатель,
    Аурел БЭЕШУ,
    Игорь ДОЛЯ,
    Виктор ПОПА, судьи,
    при участии секретаря заседания Максима Юрку,
    принимая во внимание обращение, представленное
    и зарегистрированное 29 октября 2015 г.,
    рассмотрев предварительно указанное обращение,
    учитывая акты и материалы дела,
    проведя совещание при закрытых дверях 9 ноября 2015 г.,
    выносит следующее определение.
    ФАКТИЧЕСКИЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА
    1. 29 октября 2015 г. Высшая судебная палата представила в Конституционный суд обращение об исключительном случае неконституционности ч. (4) статьи 4 Закона № 333 от 10 ноября 2006 года о статусе офицера по уголовному преследованию.
    A. Основания обращения
    2. Основания обращения, изложенные автором, сводятся к следующему.
    3. Уголовно-процессуальный кодекс предусматривает, что уголовное преследование осуществляется офицером по уголовному преследованию и прокурором.
    4. Согласно ч. (1) ст. 1 Закона № 333 о статусе офицера по уголовному преследованию, офицер по уголовному преследованию является лицом, которое от имени государства в пределах своих полномочий осуществляет уголовное преследование по уголовным делам и совершает другие действия, прямо предусмотренные законом. Также ч. (4) ст. 4 закона предусматривает, что прокурор своим постановлением, по предложению офицера по уголовному преследованию, может привлекать и других сотрудников Министерства внутренних дел, Национального центра по борьбе с коррупцией и Таможенной службы для исполнения обязанностей офицера по уголовному преследованию.
    5. В то же время, согласно ч. (4) ст. 2 Уголовно-процессуального кодекса, правовые нормы процессуального характера, содержащиеся в других законах, применимы лишь при условии наличия их в Кодексе.
    6. По мнению автора обращения, оспариваемые положения противоречат ст. 1, ст. 23 и ч. (2) ст. 25 Конституции.
    B. Применимое законодательство
    7. Применимые положения Конституции (М.О. 1994г., № 1):
    «(1) Республика Молдова – суверенное и независимое, единое и неделимое государство.
    (2) Форма государственного правления – республика.
    (3) Республика Молдова – демократическое правовое государство, в котором достоинство человека, его права и свободы, свободное развитие человеческой личности, справедливость и политический плюрализм являются высшими ценностями и гарантируются.»
    «(1) Каждый человек имеет право на признание его правосубъектности.
    (2) Государство обеспечивает право каждого человека на знание своих прав и обязанностей. С этой целью государство публикует все законы и другие нормативные акты и обеспечивает их доступность.»
    «(1) Право на свободу и личную неприкосновенность ненарушимо.
    (2) Обыск, задержание или арест лица допускаются только в случаях и порядке, предусмотренных законом.
    (3) Срок задержания не может превышать 72 часов.
    (4) Арест производится на основании выданного судьей ордера на срок не более 30 дней. Законность ордера может быть обжалована в соответствии с законом в вышестоящую судебную инстанцию. Срок ареста может быть продлен только судьей или судебной инстанцией в соответствии с законом не более чем до 12 месяцев.
    (5) Основания задержания или ареста доводятся до сведения задержанного или арестованного незамедлительно, а обвинение – в кратчайший срок; основания задержания и обвинение предъявляются только в присутствии адвоката, выбранного или назначенного.
    (6) Освобождение задержанного или арестованного обязательно, если основания задержания или ареста отпали.»
    8. Применимые положения Уголовно-процессуального кодекса Республики Молдова № 122-XV от 14 марта 2003 года (переопубликован М.О., 2013, № 248-251, ст. 699):
    «(1) Уголовное судопроизводство регламентируется положениями Конституции Республики Молдова, международными актами, одной из сторон которых является Республика Молдова, и настоящим кодексом.
    (2) Общие принципы и нормы международного права и международных актов, одной из сторон которых является Республика Молдова, являются составными элементами уголовно-процессуального права и служат непосредственным источником прав и свобод человека в уголовном судопроизводстве.
    (3) Конституция Республики Молдова пользуется верховенством над национальным уголовно-процессуальным законодательством. Ни один закон, регламентирующий уголовное судопроизводство, не имеет юридической силы, если он противоречит Конституции.
    (4) Правовые нормы процессуального характера, содержащиеся в других национальных законах, применимы лишь при условии наличия их в настоящем кодексе.
    (5) В ходе уголовного судопроизводства не имеют юридической силы законы и другие нормативные акты, которые аннулируют или ограничивают права и свободы человека, нарушают судебную независимость, принцип состязательности, а также противоречат общепризнанным нормам международного права, положениям международных договоров, одной из сторон которых является Республика Молдова.»
    «(1) Уголовное преследование осуществляется прокурором и органами, созданными в соответствии с законом в составе:
    1) Министерства внутренних дел;
    2) Таможенной службы;
    3) Национального центра по борьбе с коррупцией.
    (2) Органы уголовного преследования представлены офицерами по уголовному преследованию, специально назначенными в составе указанных в части (1) учреждений и организационно подчиняющимися руководителю соответствующего учреждения.
    (3) Офицеры по уголовному преследованию являются независимыми, подчиняются закону и письменным указаниям начальника органа уголовного преследования и прокурора.
    (4) Статус офицера по уголовному преследованию устанавливается законом.»
    9. Применимые положения Закона № 333-XVI от 10 ноября 2006 года о статусе офицера по уголовному преследованию (М.О., 2006, № 195-198, ст. 918):
    «(1) Офицеры по уголовному преследованию назначаются и осуществляют свою деятельность в органах уголовного преследования, созданных в соответствии с законом в составе Министерства внутренних дел, Таможенной службы и Национального центра по борьбе с коррупцией.
    (2) Система органов уголовного преследования включает по обстоятельствам департаменты, главные управления, управления, отделы, службы и бюро уголовного преследования, созданные в составе указанных в части (1) учреждений и их территориальных подразделений.
    (3) Создание, реорганизация и упразднение органов уголовного преследования всех уровней осуществляются в соответствии с законодательством руководителями указанных в части (1) учреждений.
    (4) Сотрудники других подразделений указанных в части (1) учреждений могут исполнять обязанности офицера по уголовному преследованию только в случае назначения их постановлением прокурора по предложению офицера по уголовному преследованию.»
    ВОПРОСЫ ПРАВА
    A. Аргументы автора обращения
    10. Автор обращения отмечает, что согласно Уголовно-процессуальному кодексу уголовное преследование осуществляется прокурором и офицером по уголовному преследованию.
    11. Уголовно-процессуальный кодекс разграничивает деятельность органов уголовного преследования от деятельности других подразделений Министерства внутренних дел, Национального центра по борьбе с коррупцией и Таможенной службы. Таким образом, полномочия офицера по уголовному преследованию отличаются от полномочий офицера по оперативно-розыскной деятельности.
    12. Тем не менее Закон № 333 от 10 ноября 2006 года о статусе офицера по уголовному преследованию предусматривает возможность наделения полномочиями офицера по уголовному преследованию и других сотрудников Министерства внутренних дел, Национального центра по борьбе с коррупцией и Таможенной службы по постановлению прокурора.
    13. В этом контексте автор обращения приводит положения Уголовно-процессуального кодекса, согласно которым правовые нормы уголовно-процессуального характера, содержащиеся в других законах, применимы лишь при условии наличия их в Уголовно-процессуальном кодексе.
    14. Исходя из этого, автор считает, что отсутствие в Уголовно-процессуальном кодексе аналогичных норм противоречит положениям данного Кодекса.
    15. По мнению автора обращения, оспариваемые положения не соответствуют ст. 1, ст. 23 и ч. (2) ст. 25 Конституции.
    B. Оценка Конституционного суда
    16. Конституционный суд отмечает, что согласно п. g) ч. (1) ст. 135 Конституции, п. g) ч. (1) ст. 4 Закона о Конституционном суде и п. g) ч. (1) ст. 4 Кодекса конституционной юрисдикции, обращения по поводу исключительных случаев неконституционности правовых актов, представленные Высшей судебной палатой, относятся к компетенции Конституционного суда.
    17. Конституционный суд подчеркивает, что прерогатива, которой он наделен положениями п. g) ч. (1) ст. 135 Конституции, по разрешению исключительных случаев неконституционности предполагает установление соотношения между оспариваемыми положениями и текстом Конституции с учетом принципа ее верховенства и применимости оспариваемых положений при разрешении основного спора в судебных инстанциях.
    18. Конституционный суд отмечает, что целью обращения является конституционный контроль ч. (4) ст. 4 Закона № 333 от 10 ноября 2006 года о статусе офицера по уголовному преследованию, согласно которой: «Сотрудники других подразделений указанных в части (1) учреждений [Министерства внутренних дел, Таможенной службы, Национального центра по борьбе с коррупцией] могут исполнять обязанности офицера по уголовному преследованию только в случае назначения их постановлением прокурора по предложению офицера по уголовному преследованию.»
    19. Итак, согласно оспариваемым положениям, полномочиями органа по уголовному преследованию наделяются и другие сотрудники вышеперечисленных органов при условии, что они назначаются постановлением прокурора по ходатайству офицера по уголовному преследованию.
    20. Конституционный суд отмечает, что автор обращения ссылается на предполагаемое нарушение ч. (3) ст. 1, ст. 23 и ч.(2) ст. 25 Конституции.
    21. Конституционный суд считает необходимым подчеркнуть, что оспариваемые положения закона могут стать предметом конституционного контроля только в том случае, если они подпадают под действие указанных конституционных норм.
    22. В этой связи Конституционный суд напоминает, что согласно ч. (2) ст. 24 Закона о Конституционном суде и ст. 39 Кодекса конституционной юрисдикции обращение должно быть обоснованным и содержать объект и обстоятельства, на которых заявитель основывает свои требования.
    23. Относительно ссылки на предполагаемые нарушения, Конституционный суд подчеркивает, что аргументы автора обращения не указывают на наличие связи между оспариваемыми положениями и конституционными нормами.
    24. Конституционный суд отмечает, что объектом обращения является взаимосвязь между положениями Закона № 333 от 10 ноября 2006 года о статусе офицера по уголовному преследованию и положениями Уголовно-процессуального кодекса.
    25. В своей практике Конституционный суд указал, что в целях унификации процессуального законодательства, во избежание создания неясных и противоречивых положений и в целях соблюдения основных прав и свобод всех лиц, вовлеченных в уголовный процесс, законодатель установил, что правовые нормы процессуального характера, содержащиеся в других национальных законах, могут применяться лишь при условии наличия их в Уголовно-процессуальном кодексе. Подобная законодательная техника призвана обеспечить устранение противоречий между положениями Уголовно-процессуального кодекса и уголовно-процессуальными нормами, содержащимися в других законах, обеспечить последовательное, безусловное и единообразное применение соответствующих норм с тем, чтобы можно было гарантировать полное соблюдение основных прав и свобод человека (ПКС №1 от 22 января 2008 года).
    26. Автор затронул в обращении вопрос, который относится к толкованию синтагмы «правовые нормы процессуального характера», содержащейся в ч. (4) ст. 2 Уголовно-процессуального кодекса, в связи с положениями ч. (4) ст. 4 Закона № 333 от 10 ноября 2006 года о статусе офицера по уголовному преследованию.
    27. В этом смысле Конституционный суд указывает, что синтагма «правовые нормы процессуального характера», содержащаяся в ч. (4) ст. 2 Уголовно-процессуального кодекса, до рассмотрения данного дела не стала предметом официального толкования.
    28. В этом отношении Конституционный суд подчеркивает, что Высший закон наделил Парламент правом официального толкования принятых законов. Так, согласно п. с) ст. 66 Конституции, одним из основных полномочий Парламента, как высшего представительного и законодательного органа, является толкование законов и обеспечение единства законодательного регулирования на всей территории страны. Цель толкования состоит в раскрытии точного содержания законодательной нормы и является предпосылкой для ее надлежащего применения.
    29. Согласно ст. 42 Закона о законодательных актах № 780-XV от 27 декабря 2001 года, толкование законодательных актов представляет собой систему логических операций, посредством которых раскрывается точный и полный смысл нормативных предписаний. Посредством толкования дается юридическое решение для реализации сути правовой нормы.
    30. На основании вышеизложенного Конституционный суд заключает, что в отсутствие связи между оспариваемыми положениями и конституционными нормами, обращение не отвечает требованиям приемлемости и поэтому не может быть принято к рассмотрению по существу.
    Исходя из изложенного, на основании ст. 26 Закона о Конституционном суде, ч. (3) ст. 61 и ст. 64 Кодекса конституционной юрисдикции Конституционный суд ОПРЕДЕЛИЛ:
    1. Признать неприемлемым обращение об исключительном случае неконституционности ч. (4) ст. 4 Закона № 333 от 10 ноября 2006 года о статусе офицера по уголовному преследованию.
    2. Настоящее определение является окончательным, обжалованию не подлежит, вступает в силу со дня принятия и публикуется в «Monitorul Oficial al Republicii Moldova».

    ПРЕДСЕДАТЕЛЬ
    КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА                             Александру ТЭНАСЕ

    № 8. Кишинэу, 9 ноября 2015 г.